— Но потери… — Месед подумала, найдутся ли средства, чтобы вновь построить штурмовики при нынешнем сложном положении? Как бы три года не переросли в тридцать лет! — Не лучше ли оставить имеющиеся аппараты на самый крайний случай?
В свое время Губая выбрали на его высокий пост из-за решимости и умения мыслить в самых разных категориях. Теперь он доказывал, что выбор был правильным.
— Ты уверена, что стоит ждать этого случая? Гораздо лучше и надежнее не допустить до него. Дикари очень долго не получали от нас урока. Вдобавок стоило ли наносить удар по их городу, чтобы после этого продемонстрировать нерешительность на собственной территории? Они же не смогут узнать о цене акции. Напротив, подумают, будто у нас в запасе есть еще много опасных сюрпризов. Таким образом, удастся выиграть еще несколько спокойных лет, а там мы или сумеем хотя бы частично восстановить арсеналы, или переложим охранные функции на союзников. Время работает на нас, а не на дикарей. А вот самого плохого случая мы просто можем не выдержать. Довольно много техники успело прийти в негодность, и чтобы ликвидировать действительно крупный прорыв, у нас элементарно не хватит сил.
Месед задумалась. Определенный резон в словах Губая был. Может быть, действительно лучше проявить решимость и закрыть тему вторжения на долгие годы? Хотя бы до конца собственного правления, а там пусть новое правительство решает, как поступить в случае повторного нападения?
— Для нас явилось неприятным сюрпризом наличие у дикарей довольно совершенных переносных зенитных комплексов и большого количества ракетометов. Очевидно — из арсеналов павших ранее Благодатных Земель, той же Мидии. Поэтому выбить у них оружие сейчас — элементарная необходимость. По любым оценкам, производить сами они его не могут, — продолжал излагать аргументы Губай.
— Даже ракетометы?
— Ну, ракетомет слишком элементарен. А вот боеголовки с тепловым наведением — это точно. Без них потери в воздухе у нас снизятся на порядок, соответственно, и летательных аппаратов понадобится меньше.
Месед было трудно принять решение, но и устоять против настойчивости своего главного помощника она не смогла.
— Хорошо. Сколько потребуется времени на подготовку?
— Двое суток. Может, чуть меньше, — сразу произнес Губай.
— Действуй.
Начальник штаба улыбнулся и, уже поднявшись, сказал, словно невзначай:
— Было бы крайне желательно восстановить спутники. Тогда картинка происходящего будет полной, а аппараты-разведчики не понадобятся вообще.
— Об этом пока не мечтай, — честно предупредила Месед. — Свободных средств нет. Нам хотя бы починить солнечные батареи, чтобы получать энергию в прежнем объеме.
Губай чуть развел руками. Он и так одержал маленькую победу. Люди бывают разные. У начальника штаба была мечта — хоть раз проверить на практике собственные наработки. И вот теперь она начинала сбываться.
Ничего. Дойдет очередь и до прочего. Не последний день живем.
69
Бхан привык все решать сам. Иначе он бы не стал тем, кем являлся в данный момент. Кабинетные стратеги не в состоянии вести людей за собой. Надо разделять с ними все лишения и опасности, уметь направлять подчиненных, отвечать за свои решения, а сверх того — иметь немалую толику удачи, и тогда настоящие воины, те, в чьих жилах течет горячая кровь, охотно признают твое главенство.
Удача отвернулась от Бхана, но люди пока продолжали верить в него, и предводитель постоянно и напряженно думал, как оправдать эту веру. Пока человек жив, в его силах бороться с судьбой, тем более когда человек — воин, а не размазня.
Крохотный отряд уцелевших уверенно двигался на соединение с основными силами. Один раз на горизонте мелькнула леталка, и Бхан немедленно приказал всем залечь, замаскироваться, стать невидимыми с воздуха. Благо рядом как раз оказалась небольшая рощица, и выполнить приказ было нетрудно.
— Не надо, чтобы знали, где мы, — пояснил Бхан своим ближайшим помощникам.
Те согласно кивнули. Скрытность — основа военного дела. Тем более после разгрома у остатков авангарда остался лишь один зенитный ракетомет, а АБК предназначался лишь для борьбы с наземными целями.
— Они не попытаются пойти по нашему следу? — запоздало спросил Джан. — Какие бы они ни были воины, но успех кружит головы, и почему бы им не попытаться добить уцелевших?
Все невольно посмотрели на Бореса. Кому, как не бывшему здешнему уроженцу, знать о возможностях соплеменников?
— Люди — нет, — ухмыльнулся тот. — Но появление какой-либо техники исключить нельзя. С этой заставы или с центральной. Однако подобная возможность мала. Очень уж наши враги отвыкли от войн и берегут доставшиеся им по наследству машины. Тем более ничего нового давно не производится.
— Можно заминировать дорогу за нами, — немедленно предложил Стет. — У меня есть несколько мин.
— Не факт, что нас будут преследовать, — не согласился Бхан. — Лучше сделаем так. Днем будем укрываться, а передвигаться исключительно по ночам. Пока не встретимся с нашими. Да и потом тоже. Вообще, может быть, лучше рассредоточиться и повторить нападение на заставу с разных сторон?
Однако до этого было необходимо собраться вместе, и окончательное решение так и не приняли. Люди располагались на отдых, старательно маскировали АБК и терпеливо ждали ночи. Настоящие воины всегда сумеют устроиться в любом месте, а уж когда двигаться — при свете солнца или в темноте, особой роли не играет. Дорога — вот она, совсем рядом, и оставшиеся позади товарищи двигаются именно по ней как раз навстречу своему предводителю.
70
Отданный через мозг приказ вновь привел в действие соответствующие системы. Вновь началось тщательное тестирование всех систем аппаратов, только аппараты на этот раз были другими. В отличие от ракет, процент неисправностей здесь был значительно выше. Оно и понятно — ракеты создавались изначально с большим сроком годности, да и степень готовности у них была иной. Плюс — при всех сменах властей за ракетами хоть как-то следили, проверяли их довольно регулярно, а штурмовики как поступили на склады, так и стояли там, всеми позабытые.
Ладно, хоть вообще не списали, подобно прочим воздушным бригадам в других местах Элосты.
Обнаруженные у некоторых аппаратов недостатки не являлись фатальными и были устранимы. Для этого требовалось лишь немного времени и соответствующие приказы. Последние не поступили, и потому никаких ремонтных работ не велось. Разве что совсем мелкие, которые укладывались в отведенные сутки.
После многочисленных проверок наступило время подготовки. Заправка, извлечение из других складов боеприпасов, доставка их в ожившие ангары, подвеска вооружения. И все это вновь сопровождалось многочисленными проверками, и еще хорошо, что для автоматизированных систем не играет никакой роли смена дня и ночи.
Подъезжали механические погрузчики, сновали автозаправщики, каждая туша штурмовика была опутана шлангами, вокруг суетились электронные техники, и не было человеку места в этом царстве сплошных машин и механизмов. Зачем он вообще нужен? Труд — занятие неблагодарное. И уж тем более не было и не могло быть никаких летчиков. Кто в нормальном уме станет подвергать свою жизнь риску? На то и существуют всевозможные автоматы, чтобы работать за хозяев, защищать их и выполнять любые приказания своих повелителей. Лишь бы их дал человек с соответствующим допуском.
Тем временем включился электронный мозг воздушных сил района. Беспилотные разведчики передавали картинку с окрестностей, и все это непрерывно анализировалось, ложилось в основу меняющихся планов. Иногда картинка исчезала, а вместе с ней — телеметрия с БЛА. Значит, еще одним аппаратом стало меньше. Но даже гибель его служила на пользу операции. Каждое место тщательно помечалось, ведь именно там и находился враг. Минусом же являлось то, что из шести летающих шпионов в распоряжении командного мозга очень скоро осталось только три, да и то потому, что два находились в резерве, а еще один просто не наткнулся на врага. Пришлось отказаться от полетов, приберегая последних разведчиков до момента, когда штурмовики будут готовы к удару.
Но район действий неприятеля известен, возможная средняя скорость передвижений просчитана, с направлением не совсем ясно, однако это уже не страшно. Выпустить птичек перед самой операцией, чтобы окончательно определиться с роковым ударом — и все. Никуда дикари не денутся.
Технические службы продолжали работу, и рапорты стали превращаться в доклады о готовности. Наземная часть тоже не подкачала. Малые боевые машины, обычно несшие полицейские функции в Хитхане, приводились в боевое состояние, лишь неясно было, стоит ли пускать их в ход, когда все дело можно решить массированным ударом с воздуха? Мозг подумал, перебрал все возможные варианты, прикинул расстояния и в конце концов решил оставить наземную технику в резерве. По всему выходило, что вторгнувшиеся будут разгромлены наголову, а если кто-то и уцелеет, то сверху их найти будет гораздо проще, чем прочесывая местность, так сказать, по земле.
